Подруги

Сегодня у нас неожиданно наступила осень: за окном темно - проливной дождь. Так получилось, что этот вечер мы с Джефом коротаем вдвоем. Вот он своей теплой тушкой улегся у меня на коленях и мешает встать. А я с удовольствием бы легла и угнездила ноут на ногах. Но ведь Джеф будет страшно недоволен такой перспективой – место занято.

Иногда перебираю мамины фотографии: плотные, рифленые, на обороте надписи чернилами и каким-то необычным, старинным, шрифтом. Сами по себе эти фотографии уже история, раритет.

Вот фотокарточка, на которой мама и три ее подруги. Знаю их очень хорошо – тогда было принято дружить семьями, приятельствовать. Ходили друг к другу в гости в выходные, на дни рождения и праздники. А еще у нас был принят совместный досуг: вместе ходили в кино, театр, гуляли в парках. Но это уже только «девушки» - мама и ее подруги, иногда все, иногда двое-трое, иногда с нами, детьми. Да, все кроме одной маминой подруги, были семейные. А у той, безмужней, были престарелые родители, с которыми она жила, соответственно тоже семья и заботы.

О чем они говорили? Наверное, о том, о чем говорят все женщины во все времена: о домашних хлопотах, проблемах на работе, делились кулинарными рецептами. Я не прислушивалась к их разговорам. Помню, как тетя Тома, тетя Света и мама идут по аллее, а я бегаю вокруг, собираю яркие кленовые листья и каштаны.

На 1 мая и 7 ноября всегда собирались у нас дома. Мы жили в центре, а все остальные в новых районах, куда после демонстрации транспорт начинал ходить далеко не сразу. Кроме того, у мамы 7 ноября был день рождения. Все знали, что у нас будет фирменное мамино блюдо «камбала в томатном соусе». Не знаю, как у мамы это получалось, но повторить это блюдо не мог никто. И к нам ходили на «камбалу». Даже знатная кулинарка тетя Света никогда не рисковала подать к столу свою камбалу, видимо, так как у мамы не получалось. Зато ее «судак по-польски» был непревзойденным. Хотя бы потому, что у других повторить «судака» не позволяли финансовые возможности. А камбала была недорога, что уж говорить о луке, морковке и томатной пасте.

Кстати о застольях. Столы были весьма умеренными, салаты тазиками никто не строгал. Приходили посидеть-пообщаться, на всю «банду» мама выставляла на стол бутылку водки и бутылку вина. Никогда не пели, о чем-то разговаривали, смеялись. Если были другие дети, нам накрывали отдельно, на журнальном столике. Если я была одна, то я кушала за общим столом и удалялась в свою комнату.

Как они познакомились и почему дружили? Почему поддерживали так долго отношения, даже не знаю. Подозреваю, что роль здесь сыграло почти одновременное замужество и почти одновременное рождение дочерей. Работали все четверо в разных сферах. А познакомились они на танцах. Как произошло это знакомство, я не знаю. Мама, может, и рассказывала, а я пропустила мимо ушей. Потом не спросила, зачем мне это было нужно знать?!

Не думаю, что кто-нибудь из них еще есть на этом свете, всем уже изрядно перевалило за 90. Истории их жизни закончились для меня в 95-м, когда я увезла маму к себе, и когда им было, как принято сейчас говорить, 60+. Так что я не нарушу чьей-то приватности, рассказывая истории их жизни.

Как я узнала подробности? Мама, лишенная аудитории в лице знакомых, родственников, приятельниц, бывших сослуживцев, имела возможность беседовать о прошлом только со мной. Наступает возраст, когда «все в прошлом», и о нем, об этом прошлом, хочется рассказывать. Как хорошо, что я так много слушала маму, и как жаль, что о некотором так и не успела ее расспросить.

Зачем вам, мои немногочисленные читатели, эти истории? Кому интересна чужая жизнь? А я предлагаю сыграть в некую игру. Я не скажу вам «кто есть кто» на этой фотокарточке. Я расскажу три истории, а вы угадайте о ком речь. Хорошие ли вы физиогномисты?